Встреча с  Л. С. Терменом

изобретателем первого электромузыкального инструмента.

"Физика и астрономия в школе"

Сайт  Народного учителя России Пигалицына Льва Васильевича

Фотографии сделаны во время встречи.

    В июне 1980 года я был на курсах повышения квалификации в МФТИ. Страстные любители оперетты и поклонники блистательной Татьяны Шмыги,  мы  с коллегой из Курска, почти каждый вечер вечер ездили в Москву в театр оперетты. И как-то после спектакля, дожидаясь у Музея В.И. Ленина троллейбуса на Савеловский вокзал,  с которого мы ездили в Долгопрудный, мы разговорились о электромузыке.  

Я расказывал коллеге о Терменвоксе - первом в мире электромузыкальном инструменте. Коллега сказал, что Л.С.Термен жив и работает на кафедре акустике физфака МГУ. Тогда и появилась мысль встретиться с ним. По справочному телефону 09 узнали его домашний телефон и договорились о встрече в МГУ. На следующий день ровно в 3 часа мы были в лаборатории Л,С,Термена. Это была небольшая комната, полностью заставленная приборами и всевозможной аппаратурой.

    Первый вопрос, который он задал мне - помню ли я своих дедушек, бабушек, прадедушек, прабабушек , прапра…, прапрапра…. Как их звали, чем они занимались, их увлечения … .

Вы не представляете, как было стыдно - ведь я помнил и то смутно дедушек и бабушек, а пра…, тем более прапра… не знал вообще. Вот мы такие Иваны не помнящие родства.

После этого Лев Сергеевич показывает нам книгу - генеалогию рода Терменов, которая ведется с 1525 года и периодически обновляется ( кажется 1 раз в 5 лет ). Листает и на одной из страниц мы видим запись по французски - Leon Serg Termen , проживаюший в Советском Союзе в городе Москве на Ленинском проспекте. Номер дома, квартиры и  

  телефон. Это был удар ниже пояса…

Генеалогия рода Терменов                                                                   Герб Терменов         

   И вот, что он после этого рассказал : 

Род Терменов - это старинный французский род. После «знаменитой Варфоломеевской ночи » спасаясь от резни Термены рассеялись по Европе.  Потомки Льва Сергеевича оказались в России, и вот в 1896 году, в Петербурге в семье обрусевшего Сержа Термена родился мальчик   Леон Серж  ( Лев Сергеевич - на русский лад ). Учась в гимназии , Лева буквально пропадал в физическом кабинете. После ее окончания он поступает учиться  на физический факультет Петербургского университета и одновременно учится в консерватории по классу виолончели.

    Октябрьскую революцию встретил с восторгом. Вступил в Красную армию и служил под Петербургом в радиороте.

    В это время А.Ф. Иоффе по указанию В.И. Ленина создавал Рентгеновский институт - сейчас это Физико-технический институт, которым руководит лауреат Нобелевской премии Ж. Алферов.

  Термену поручили исследовать зависимость диэлектрической проницаемости газов от скорости их движения.

    Расказывает Термен «  Я собрал два генератора высокой частоты . У одного генератора частота была постоянная, а у другого - изменялась при продувании газа между обкладками конденсатора этого генератора. С выходов генераторов  подал сигналы на смеситель. На выходе смесителя возникали биения с частотой равной разности частот генераторов высокой частоты. После смесителя  сигнал биений усиливался усилителем и усиленный сигнал измерял вольтметром переменного тока. Вскоре мне в голову пришла оригинальная мысль. А что если вместо вольтметра подключить громкоговоритель - ведь частота биений находилась в звуковом диапазоне ! Подключил. В громкоговорителе раздался звук. При поднесении руки к конденсатору, частота колебаний в громкоговорителе изменялась. Так как я играл на виолончели, то  

быстро сыграл несложную мелодию. С этого все и началось. В коридоре услышали и по институту распространился слух - Термен играет на вольтметре.

    Шел 1919 год. Время было голодное и Абрам Федорович Иоффе решил подкормить сотрудников института. В институте периодически  стали печь пироги с капустой и по окончании рабочего дня все собирались и ели пироги с капустой. Естественно раздавались шутки, сыпались анекдоты. Кто-то читал стихи, кто-то пел.  Как-то попросили

          Рассказывает Л.С. Термен.        Термена сыграть на своем "вольтметре". Он  согласился,  и с тех пор играл на своем инструменте на всех капустниках. Инструмент получил название "Терменвокс" ( голос Термена ) в честь Л.С.Термена. 

    В 1920 году Иоффе пригласил в Москву В.И.Ленин. Иоффе взял с собой и Л.С.Термена.

Сначала Л.С.Термен показал Ленину охранную сигнализацию. Потом стал играть на терменвоксе  «Жаворонка» Глинки.  Аккомпанировала ему  Фотиева - секретарь Ленина. В конце произведения Ленин  подошел к Термену и с его помощью довел мелодию до конца. 

   Ленину понравилась электромузыка и он предложил Термену поездить с концертами по городам России с концертами, пропагандируя возможности электричества.

   Л.С. Термену выписали бесплатный железнодорожный билет и он объездил с концертами много городов. В каждом городе его ожидал успех.

   Потом Лев Сергеевич подошел к своему первому терменвоксу ( каким чудом он сохранился !!! ) и стал играть " Подмосковные вечера ". Я не удержался, подошел к нему и попытался доиграть мелодию до конца. Ситуация была почти как на встрече с  Лениным.

    Когда Л.С.Термен узнал, что Ленин умер, то он попросил А.Ф. Иоффе связаться с Москвой. Он хотел предложить заморозить тело Ленина до лучших времен, когда люди научатся заменять человеческие органы, с тем чтобы потом оживить Ленина. Но было поздно. тело Ленина уже вскрыли.

    До этого Л.С.Термен предлагал А.Ф. Иоффе подобным образом заморозить умершую племянницу Абрама Федоровича, но он не согласился, так как был крещеным евреем.

  После встречи с В.И.Лениным  я, рассказывает Л.С.Термен, поступил в Петербургский политехнический институт - заканчивать физическое образование. С согласия А.Ф. Иоффе в качестве темы диплома я выбрал передачу изображения на расстояние.  За несколько лет до первых опытов Зворыкина в Америке я разработал и собрал электронный телевизор. Телевизор имел экран - 150х150 сантиметров ( !!! ), и разрешение 100 строк. В 1927 году представители военного командования Советов – К.Ворошилов, М.Тухачевский и С.Буденный с восторгом наблюдали по моему телевизору Сталина, идущего по кремлевскому двору. Можно было даже различить усы и трубку. Эту установку сразу засекретили и по предложению К.Ворошилова  решили применить его для охраны границ. Но с внедрением  ее на границе почему-то ничего не получилось.  

  Если прочитать мою фамилию наоборот, продолжал рассказывать Л.С.Термен, то получалось « не мрет » и, в связи с этим, меня интересовала проблема бессмертия людей. Ведь чаще всего человек умирает, когда у него отказывались работать крупные органы – сердце, печень, почки и т.д., а остальные были здоровы. И у меня появилась идея анабиоза – а что если умершего человека заморозить, а потом, когда медицина достигнет больших успехов – разморозить и вставить отказавший орган. Недалеко от Физтеха в Колтушах жил и работал знаменитый физиолог И.П.Павлов. Я много раз советовался с ним и даже бывал в его клинике на операциях.

И.П.Павлов не совсем разделял мои идеи анабиоза, поэтому я решил проводить свои опыты в тайне от окружающих на свой страх и риск. Я охлаждал кошек до 0⁰ С и закапывал их бездыханные тельца в вечной мерзлоте на Кольском полуострове. Спустя некоторое время я их откапывал и возвращал их к жизни. 

    Внезапно, продолжает Лев Сергеевич,  заболела воспалением легких и умерла моя первая любовь - секретарша академика А.Ф.Иоффе. Она приходилась ему племянницей. Я  хотел охладить уснувшую красавицу, с тем, чтобы через несколько лет вернуть ее к жизни. Обратился к Абраму Федоровичу и раскрыл ему свои карты. Великий физик понял меня, но сказал, что его родня нас не поймет и не даст согласия на эксперимент с ее телом.

  Когда в 1924 году умер В.И.Ленин, я тоже хотел предложить похоронить его в вечной мерзлоте, но когда на второй день я позвонил в Горки, то было уже поздно, так как врачи уже вынули у него некоторые внутренние органы.

Как раз в 80-е годы 20 столетия в Якутии нашли мамонтенка Диму и когда его разморозили, то ожили блохи, которые были с ним в вечной мерзлоте много, много лет. Это событие напомнил мне Л.С.Термен, радуясь как ребенок, говоря, что тогда он в опытах по анабиозу был абсолютно прав. 

  Кроме этого в Физтехе я занимался опытами со зрением.  Если пробыть в темноте целый день, то можно увидеть очень много интересного, например – дыхание людей. Если в комнату входил новый человек, то можно было заметить свечение около этого человека. Мне кажется, что поэтому отшельники, жившие долгое время в скитах и пещерах видели светящихся людей.  

В 1925 году после окончания гастролей в нашей стране мне преложили поездку за границу. Я проехал с концертами всю Европу. Везде был ошеломляющий успех. В Берлине выступал даже на стадионе, так как не нашлось зала вместить всех желающих. На этом концерте  присутствовал Альберт Эйнштейн. После концерта он подошел ко мне, пожал  руку и сказал, что благодаря моему терменвоксу он услышал музыку сфер.

Потом была Гранд Опера в Париже. Так вот администрации театра пришлось вызвать полицию для наведения порядка: толпы людей пытались прорваться в зал, и впервые в истории театра продавали стоячие места во всех проходах, причем за месяц вперед.  В Германии и Франции встречался с родственниками. Англия - конец турне. Успешные концерты в Альберт Холле в Лондоне. Встреча с Бернардом Шоу. 

   Скоро домой. Но почему-то визу домой в Советском  консульстве в Лондоне мне не дают. Проходит неделя, вторая... Жду.  Жил я в это время в семье Петра Леонидовича Капицы, который в это время работал у самого Э. Резерфорда. У них в это время родился  сын Сергей и мне иногда приходилось нянчиться  с маленьким Сережей, ныне профессoром МФТИ и ведущим телевизионной передачи «Очевидное-Невероятное».

    И вот, однажды, рассказывает Лев Сергеевич, меня вызвали в наше консульство в Лондоне и предложили поехать в Америку с разведывательными целями. Надо было собирать сведения о новинках гражданской и военной техники, а прикрытием должны быть мои концерты на Терменвоксе. Отказаться было нельзя и вот,  в конце 1927 года я прибыл со своим  терменвоксом  в Соединенные Штаты Америки.

А в  январе 1928 г. состоялся мой первый концерт в Нью-Йорке, на котором присутствовали композитор Сергей Рахманинов и дирижер Артуро Тосканини. Я исполнил в переложении для своего инструмента произведения Оффенбаха, Скрябина, Шуберта. С аналогичной программой выступил спустя несколько дней в большом зале "Метрополитен-Опера". В Америке мои концерты очень быстро приобрели огромную популярность. Кроме того, я там запатентовал свой Терменвокс. По просьбе Советского правительства я основал в Нью-Йорке фирму-студию "Teletouch" по производству  терменвоксов, охранных систем, и многих других интересных устройств. У меня в гостях были  М.Равель, Дж.Гершвин, Ч.Чаплин,  Л.Стоковский и другие знаменитости. Буквально через год я стал миллионером и взял в аренду на 99 лет в Нью-Йорке 6-этажный дом.

Шпионить мне было просто. Так как я был членом клуба миллионеров, то встречался в нем с Рокфеллером, Дюпоном, генералом Д. Эйзенхауэром, Л. Гровсом (будущим руководителем американского атомного проекта) и  другими крупными деятелями США, поэтому нужную мне информацию добыть было несложно. Кроме то я каждое утро просматривал газеты и, всегда находил между строк что-нибудь новое о военной или гражданской технике . Для передачи шпионской информации меня приглашали на встречу в ресторан. Я знал, что на таких встречах надо много пить водки или виски, и поэтому перед каждой встречей съедал по  200 - 300 г сливочного масла, которое практически не давало мне пьянеть. Мои начальники из Советской разведки были очень довольны моей информацией и платили мне зарплату в 5000 долларов в месяц.

Дела шли хорошо. Я работал с большим творческим подъемом. К 1930 г. мной  были созданы три типа терменвокса для сольного и ансамблевого исполнения, охватывающие различные звуковые регистры. Для Леопольда Стоковского я создал  электронную виолончель большой звуковой мощности, которая могла работать даже в инфразвуковом диапазоне. Стоковский  сказал, что только при наличии этого инструмента он получил возможность гармоничного исполнения вместе с Филадельфийским оркестром "Прелюдии № 10" Клода Дебюсси.

Вместе с этим я продолжал выступать с концертами  в Чикаго, Детройте, Филадельфии, Кливленде, Бостоне и других городах Америки.

В 1932 году я создал «Терпситон»  ( от слова Терпсихора – древнегреческой музы танца) и на его базе  открыл театр цветомузыкального танца. Что это такое ? А вот что !

На полу сцены под ковром находился металлический лист во всю сцену, над потолком сцены также был подвешен лист металла. Эти листы образовали конденсатор.

Когда на сцену выпархивали танцор и танцовщица, то изменялась емкость этого конденсатора, а следовательно и частота одного из генераторов терменвокса.

Биения, которые возникали при этом,  усиливались и подавались на громкоговорители. Таким образом танцоры, исполняя различные па и пируэты, сами создавали музыку. Это было великолепно.

Потом я вспомнил симфоническую поэму «Прометей»  русского композитора  А.Н.Скрябина и решил сделать так, чтобы музыка, которую создавали танцоры создавала и цвет. В зале и за кулисами повесил много цветных лампочек и они загорались в полном  соответствии с теорией цветомузыки А.Н. Скрябина.

Ведь А.Н. Скрябин считал, что не случайно в природе существует 7 нот и 7 цветов радуги. По его мнению ноте «до» соответствует красный цвет, ноте «ре» - оранжевый и т.д.

Так я создал новый вид искусства-цвето-музыкальный балет.  Многим американцам это понравилось и мне пришлось открыть школу цвето-музыкального танца. Вскоре у меня появилась балетная труппа цвето-музыкального танца, состоящая из 20 белых и 20 черных исполнителей.

В это же время в у меня в гостях  был знаменитый советский кинорежиссер Эйзенштейн. Это устройство ему очень понравилось и он мне сказал, что его надо показать в СССР.

В моей балетной труппе была мулатка-красавица Лавиния Вильямс. Я в нее влюбился и в 1938 году мы поженились.

Но вот наступил 1939 год. В Европе запахло второй мировой войной и я решил вернуться в СССР. Капитан парохода «Старый большевик», на котором я возвращался домой, не разрешил мне взять жену с собой, так как у нее не было Советского гражданства. Я ей сказал, что она приедет позже, когда я выхлопочу ей Советское гражданство. Но все получилось иначе. Больше я ее никогда не видел.

Кстати, сказал Лев Сергеевич, после моего отъезда из США она стала известной певицей. Сейчас у нее другая семья, но мы с ней переписываемся и находимся в хороших отношениях. И он показал мне двойную стерео грамм-пластинку ( тогда такие комплекты были в моде ) с ее концертом, которую она недавно ему прислала.

И вот Л.С. Термен  уже в Ленинграде. И начинается новый, совершенно неожиданный для него, этап его жизни.

В Ленинграде, продолжал Л.С.Термен,  я позвонил К.Е.Ворошилову. Но мне сказали, что  я отношусь не к его ведомству. Тогда я поехал в Москву. Остановился в гостинице. Как-то пришли двое и повели в какое-то учреждение, в котором меня встретили очень радушно, поздравили с возвращением и увезли… в Бутырскую тюрьму. Там стали допрашивать. Допрашивали 2 месяца и 2 недели. Я подробно рассказал как жил в Америке, чем занимался, через кого передавал разведывательную информацию и т.д. В один прекрасный день мне сказали, что все в порядке, дали срок и отправили меня на Колыму. Я считал, что все это недоразумение и не очень переживал. Было интересно наблюдать за людьми, оказавшимися в такой ситуации. В эшелоне было около 3000 человек, из них порядка 6% политических, а остальные – уголовники. Мне больше нравилось общаться с уголовниками. Я с ними быстро нашел общий язык. Однажды я уговорил весь вагон петь песни. Запели. Охранники бегали по крыше вагона, кричали чтобы мы замолчали. Но мы не сдавались и пели. Доехали до Владивостока, а потом - морем в Магадан. Меня направили на строительство автомобильной дороги. Назначили начальником бригады из 20 уголовников. Моя бригада строила 203-205 км дороги от Магадана. Если план перевыполнялся, то давали дополнительные пайки. Для повышения производительности труда я придумал для тачек монорельс и мы без особых усилий перевыполняли план в 3-5 раз. За это давали дополнительно 5 паек. 2 пайки бригада давала мне, а остальные съедала сама. Я организовал в бригаде художественную самодеятельность и нас с концертами возили в другие бригады.

Однажды у одного вертухая ( охранника ) сломались карманные часы. Тогда в моде была штамповка. Он очень расстроился и я решил их посмотреть. Оказалось, что сломалась шестеренка. Я попросил у него монету в 5 копеек. Всю ночь из пятачка выпиливал шестеренку. Утром я отдал ему исправные часы. Он об этом случае рассказал в Магадане. Там заинтересовались зеком-умельцем и через некоторое время меня привезли в Магадан. Высокое лагерное начальство приказало мне заняться ремонтом разной бытовой техники – утюгов, часов, радиоприемников и т.д. Я сказал, что буду этим заниматься только при условии, что мне создадут лабораторию для проведения своих исследований,  и написал список необходимого мне оборудования. Иначе, сказал я, возвращайте меня к моим уркам. К моему удивлению, начальство дало согласие и вскоре, по Магаданским меркам, у меня была приличная лаборатория. Раньше, как я уже Вам говорил, я занимался телевидением и вот у меня возникла идея,  поместить телевизионную установку на самолет, чтобы летчики могли сажать самолеты в любую погоду и днем и ночью.

Месяца через два меня с охранником отправили в Москву. Перед отъездом разрешили навестить свою бригаду. Бригада мне подарила большую шубу и меховую шапку.

Приехали в Москву.  Меня посадили в « воронок » ( закрытый автофургон, с надписью «Хлеб» или «Мясо» чтобы не привлекать внимание окружающих». Несмотря на то, что в фургоне не было окон, я по шуму работы двигателя и по поворотам ( I закон Ньютона – закон инерции. Примечание автора. ) примерно представлял, где мы едем. Потом машина остановилась. Открыли дверь. Мы оказались во дворе какого-то здания. Я уже представлял, что это за здание. Потом, когда удалось посмотреть через окно на улицу, я понял, что мои расчеты полностью оправдались.

Провели в большую комнату. Там стоял невысокий человек в очках. Мне сказали, что этот человек теперь мой начальник. Это был Андрей Николаевич Туполев,  впоследствии основатель целой серии реактивных самолетов « ТУ ». А в то время, он был обычный заключенный, правда работал этот заключенный начальником конструкторского бюро. Все его подчиненные были тоже заключенными.

Первым моим изобретением  в КБ А.Н.Туполева был аппарат, который сбрасывался на землю с самолета и с земли, автоматически, через определенные промежутки времени, телеграфировал свои координаты.

Потом я создал емкостный высотометр. Дело в том, что обычный альтиметр давал неверные показания при резких перепадах или смене атмосферного давления. А мой прибор никогда не ошибался.

В связи с участившимися бомбежками  Москвы,  наше учреждение перевели в Омск.

Там я предложил идею беспилотного самолета, который на планирующем спуске мог садиться на вражескую территорию. Идея очень понравилась А.Н.Туполеву и мне для разработки самолета дали группу инженеров и летчиков, в которую входил инженер С.П.Королев ( он в т о время тоже находился в заключении ). Правда вскоре С.П. Королева и часть летчиков освободили ( сейчас мы знаем зачем. Примечание автора. ).

В конце войны меня опять привезли в Москву и определили на работу в секретную лабораторию НКВД.

( Это была та самая «Марфинская шарашка»,  в которой работал заключенный, а ныне известный писатель, лауреат Нобелевской премии  А.И.Солженицын. Недавно по телевидению показывали сериал «В круге первом», и те зрители, которые смотрели его, имеют представление о том, какой была эта шаражка. На меня большое впечатление произвело то,  что музыкальное сопровождение, напоминающее космическую музыку, исполнялось на терменвоксе. Примечание автора. )

Тематика работы этой лаборатории, в основном была связана с разработкой подслушивающих устройств.

Одной из первых моих работ было подслушивающее устройство, представляющее собой полый металлический цилиндр с мембраной и торчащим из нее штырьком. Никакой электроники! Секрет заключался в том, что при облучении внешним электромагнитным полем подходящей частоты,  полость цилиндра вступала с ним в резонанс и радиоволна переизлучалась обратно через антенну-штырек. Если в комнате, в которой находилось это устройство начать говорить, то колеблющаяся под действием звуковых колебаний мембрана модулировала  переизлученную волну. Эта  волна принималась специальным радиоприемником и элементарно детектировалась.

Это устройство отлично сработало в американском посольстве. Впрочем, расскажу все по порядку.

В феврале 1945 года главы трех союзных держав собрались на знаменитую Ялтинскую конференцию.

Послу США Гарриману во время встречи с пионерами в  пионерском лагере «Артек» дети вручили трогательный подарок — американский герб. Белоголовый орел на гербе был сделан из ценных пород дерева. Американские эксперты, прослушав и простукав подарок на предмет наличия «жучков», дали заключение о его безопасности. Гарриман поместил понравившийся ему герб над столом в московском кабинете, где орел и провисел чуть ли не десять лет, пережив четырех послов. Естественно, что в здании напротив американского посольства,  находился  радиорередатчик  немодулированных колебаний, который излучал радиоволны в окно кабинета американского посла, и радиоприемник, который принимал уже модулированные колебания, которые детектировались и записывались на магнитную ленту.  В ведомстве Берия орлу дали многозначительное кодовое имя «Златоуст». Раскрыли его истинное предназначение американцы косвенным путем — обнаруженная утечка информации могла исходить только из кабинета посла. Найдя, наконец, «жучка», американцы все же молчали о находке вплоть до начала шестидесятых годов — не только по причинам конспиративного характера, но и из элементарного стыда — даже о самом принципе действия заокеанские специалисты догадались не сразу.

    В  1947 году я закончил разработку установку, позволяющую расшифровывать разговоры, ведущиеся в помещении, по колебанию оконных стекол. На оконное стекло под определенным углом направлялось немодулированное электромагнитное излучение. Если в комнате за окном кто-то начинал говорить, то оконное стекло начинало слабо колебаться,  и рассеянное отраженное излучение от стекол было уже промодулированно комнатными звуковыми колебаниями. Это отраженное рассеянное излучение принималось радиоприемником, принятый сигнал детектировался и записывался на пленку.

Такие устройства были поставлены у окон практически всех иностранных посольств в Москве. Сотрудники  посольств в то время даже не догадывались об этом, а наша разведка получала ценную информацию.

За разработку этой аппаратуры под кодовым названием "Буран" я , заключенный , был удостоен в 1947 г. Сталинской премии 1-й степени. Премия была закрытая, поэтому в печати о ней естественно ничего не сообщалось. К премии полагалось 100 000 рублей, но мне вместо денег дали квартиру на Ленинском проспекте. Вскоре меня освободили, но мне очень нравилось работать в этой лаборатории и я работал в ней до 1964 года. Дело  в том, что начиналась транзисторная эпоха, а я привык к радиолампам и решил не изменять им. Поэтому я вышел на пенсию и  решил посвятить себя полностью электромузыке. Для этого я устроился на работу в лабораторию акустики и звукозаписи Московской консерватории. Здесь, кроме основной работы,  я собирал новый многоголосый терменвокс, придумывал, как воссоздать и усовершенствовать конструкцию терпситона – помните Америку... . Но директор консерватории ужасно боялся электричества и когда приходил ко мне в лабораторию, то чуть не падал в обморок от большого количества проводов. Через некоторое время он меня уволил. В это время мне было 70 лет.  Вскоре старые знакомые устроили меня на работу на кафедру акустики физфака МГУ. Мне здесь очень нравится.  Я  веду  факультатив, руковожу студенческим научным кружком, провожу плановые эксперименты по акустике и, конечно,  работаю над усовершенствованием своего терменвокса.

Несмотря ни на что, я счастливый человек. Хочу прожить до 100 лет. Думаю, что получится. "Я потому такой живучий,  что моя фамилия наоборот читается "не мрет".

Вот на такой оптимистичной ноте мы и расстались с Леоном Сержем  или по русски - Львом Сергеевичем  Терменом.  Больше я с ним не встречался, но в печати и в телепередачах о нем периодически появлялась различная информация, а мои ученики из поколения в поколение продолжали собирать терменвоксы – ламповые, потом транзисторные, а последнее время – на микросхемах.

   Лев Сергеевич имел свою твердую - и социалистическую по духу - мораль. Он чтил В.И. Ленина и его дело. Всю свою жизнь он мечтал исполнить обещание,  данное В.И.Ленину - вступить в партию большевиков,  но заграничные поездки, Гулаг и клеймо врага народа не позволяли ему это сделать. И вот, когда в 1990 году Советский Союз и КПСС были на грани развала,  он выполняет свое обещание и вступает в кандидаты в члены КПСС, а партийный билет - заветную книжечку он получил в 1991 г., когда ему было 95. Искренность этого шага несомненна.

В этом же году  95-летний Термен совершил ностальгическое путешествие в США - страну, где ему пришлось пережить триумфальное признание, романтическую увлеченность и крушение многих иллюзий.

А через 2 года  он побывал в Нидерландах на фестивале "Шёнберг - Кандинский".

Через несколько месяцев после этой поездки 4 ноября 1993 г. Л.С. Термен умер в 97-летнем возрасте, не дожив 3 года, до своих заветных 100 лет,  и похоронен на Ново-Кунцевском кладбище в Москве.

Так совпало, что кончина изобретателя случилась через день после показа по британскому телевидению фильма режиссера С.Мартина "Электронная Одиссея Льва Термена". Ушедшему из жизни маэстро не пришлось увидеть ни этот фильм, ни посвященную ему передачу по российскому телевидению.

Л.С.Термен прожил долгую жизнь, но до настоящего признания не дожил совсем немного. Что поделать, такова, видно, участь многих великих людей. В связи с этим, я считаю, что мы, учителя физики, обязательно должны познакомить наших учеников с изобретателем первого в мире электромузыкального инструмента. Возможно, что некоторые из них соберут простейшие терменвоксы и услышат космическое звучание этого инструмента.

После моей встречи с Л.С. Терменом прошло 25 лет. При подготовке этих воспоминаний я просматривал различные сайты в Интернете, в которых упоминается о Л.С.Термене. Что меня поразило, так это очень много неточностей и ошибок, касающихся жизни и деятельности Л.С. Термена. Некоторые факты вообще не соответствуют действительности. Например, на одном из сайтов сообщается, что он родился в Нижнем Новгороде, на другом, что он учился в Московской консерватории и в Московском университете,  а некоторые «очевидцы», описывая встречи с ним,  называют его Львом Давыдовичем.

В связи с этим, публикуя данную статью, я не только хотел познакомить читателей с жизнью этого замечательного  человека, но и уберечь их от неточной информации о нем. Если читателям понадобятся электрические схемы ламповых, транзисторных терменвоксов или терменвоксов  на микросхемах, то пишите по адресу levp@rambler.ru . Я обязательно их вышлю.